Великая княжна Ирина Романова шла под венец в фате из драгоценных кружев 18-го века.
Когда-то именно в этой фате австрийская принцесса Мария-Антуанетта венчалась с французским принцем Луи. Потом они стали королем и королевой – и кончили свою жизнь на гильотине, когда их неумелое правление привело к Великой Француской Революции.
А дивной красоты фата сохранилась, ее перепродавали снова и снова, пока великий князь Александр Михайлович не купил ее в подарок своей дочери.
И вот теперь в толпе гостей на свадьбе Ирины Романовой и Феликса Юсупова шептались, что фата казненной королевы, принесет несчастье прелестной новобрачной…
свадебная диадема Ирины Юсуповой (в девичестве Романовой)
…Ее роман с Феликсом Юсуповым поначалу сочли чем-то шокирующим, невозможным. Феликс – воплощение порока, хоть и красив, как демон. Ирина – чиста и прекрасна, как ангел. Он – сплошная неразумная страсть. Она – ледяное бесстрастие. Что могло быть между ними общего?
Ирина Александровна Романова была первенцем в семье Великой княжны Ксении Александровны, старшей дочери императора Александра III, и Великого князя Александра Михайловича, внука императора Николая I. Брак ее родителей сначала шокировал общество – русским великим княжнам положено выходить за иноземных принцев! – а потом еще и распался из-за взаимных измен супругов. Девочка росла без ласки, в атмосфере холодной отчужденности, и сама стала холодной и замкнутой. Внутренне она была очень ранима и чувствительна, внешне – надменна и жестка.
Ирина получила прекрасное образование, говорила на нескольких языках, была талантлива, великолепно рисовала. Отец собирался выдать ее за какого-нибудь иноземного принца. Он видел Ирину на троне.
Она действительно была достойна короны.
Но… она последовала примеру своей матери – и вышла замуж за русского аристократа.
Вышла замуж по любви.
Феликс Юсупов
Феликс – единственный наследник Юсуповых, богатейшего рода России: их богатство было столь велико, что только доходы с него составляли в год примерно 10 миллионов рублей.
Говорили, что Юсуповы богаче самой царской фамилии.
Великая княжна Ольга Александровна вспоминала: «До сих пор я помню, что на столах в их гостиных стояло множество хрустальных ваз, наполненных нешлифованными сапфирами, изумрудами и опалами, которые использовались, как украшения»…
Любовь между Феликсом и Ириной была взаимной.
Из «Мемуаров» Феликса Юсупова: «Я забыть не мог юную незнакомку, встреченную на прогулке на крымской дороге. С того дня я знал, что это судьба моя… Совсем еще девочка превратилась в ослепительно красивую барышню. От застенчивости она была сдержанна, но сдержанность добавляла ей шарму, окружая загадкой. В сравненье с новым переживанием все прежние мои увлеченья оказались убоги. Понял я гармонию истинного чувства. Ирина мало-помалу поборола застенчивость. Сначала она говорила только глазами, но постепенно смог я оценить ее ум и верность сужденья. Я рассказал ей всю жизнь свою. Нимало не шокированная, она встретила мой рассказ с редким пониманьем. Поняла, что именно противно мне в женской натуре и почему в общество мужчин тянуло меня более. Женские мелочность, беспринципность и непрямота отвращали ее точно так же. Ирина, единственная дочь, росла вместе с братьями и счастливо избегла сих неприятных качеств…»
Ничто не воспрепятствовало их браку.
Свадьба была кричаще-роскошной.
Феликс вспоминал: «Подвенечный Иринин наряд был великолепен: платье из белого сатина с серебряной вышивкой и длинным шлейфом, хрустальная диадема с алмазами и кружевная фата от самой Марии Антуанетты…»
Все, кто утверждал, что вещь, принадлежавшая казненной королеве, непременно принесет новобрачной беду, ошиблись. Ирина была очень счастлива в браке. Распутник Феликс, по молодости лет перепробовавший буквально все, успел, как говорят в народе, «перебеситься», - и очень ценил свою жену. Не только за красоту ее и за принадлежность к царской семье, но прежде всего – за сокрытую нежность души, которую она открывала только ему, за ту страстность, которой никто в ней не подозревал и которую она опять же дарила только мужу.
Но все же некое зерно истины в дурных предсказаниях было: по жизни Ирины Юсуповой прошлась огненным хлыстом революция…
В марте 1915 года Ирина родила дочь, так же названную Ириной.
Потом грянула революция. Юсуповы бежали за границу. Феликс главные драгоценности семьи оставил в тайнике во дворце – надеялся скоро вернуться. Драгоценности были утрачены.
Когда в 1919 году Юсуповы отплывали из Крыма на линкоре «Мальборо», в России у них оставались: 5 дворцов и 14 доходных домов, 30 усадеб и поместий по всей стране, сахарный, мясной и кирпичный заводы, антрацитные рудники и много чего другого.
Все пришлось бросить.
После того, как Феликс за несколько бриллиантов купил паспорта и визы, Юсуповы приобрели дом в Булонском лесу и обосновались в Париже.
К счастью, Юсуповы не бедствовали, как другие эмигранты: Феликс все же сумел вывезти не только часть ценностей, но и две картины Рембранта. От их продажи супруги выручили достаточно, чтобы жить безбедно. Даже помогали своим соотечественникам, оказавшимся в худшем положении.
Франция, столица моды, оказалась наполнена женщинами, разбиравшимися в прекрасном, получившими блестящее образование, знающими, помимо обязательного французского, еще несколько языков, наделенными безупречными манерами. Они с детства одевались в лучших модных домах Европы, понятие «вкус» было для них определяющим; они хотели бы вернуться в мир изящного, где чувствовали себя своими – дизайнерами (в ту пору не было этого слова …), моделями, хотя бы вышивальщицами или швеями.
О них писал парижский журнал «Иллюстрированная Россия» 22 января 1932 года: «И вот в этот город робкой поступью вошла русская эмигрантка: в свое время ее мать и бабушка одевались у Ворта и Пуаре, а эта юная русская женщина только что вырвалась из ада революции и гражданской войны! Еще недавно служила она сестрой милосердия на фронте у Деникина и в английских госпиталях в Константинополе. Она вошла в столицу женской элегантности и постучалась в двери роскошного maison de haute couture. И массивные двери перед ней открылись, и она покорила все сердца…»
Но вечно жить на деньги «от Рембранта» было невозможно… И тогда Юсуповы открыли салон красоты. А потом модный дом «Ирфе»: название состояло из первых слогов имен владельцев: «Ирина» и «Феликс».
Это была авантюра, густо замешанная на отчаянии и гордости. В 1924 году на rue Obligado в Париже, в небольшой квартире русской художницы были созданы первые платья «IrFe» (Ирина/Феликс). В работе над коллекцией принимали участие князь Никита Романов, Мария Воронцова-Дашкова, княгиня Елена Трубецкая. По полу ползали, раскладывая нарисованные на старых обоях эскизы, княжны Оболенские – Саломия и Нина.
Дебют модного дома «ИрФе» состоялся просто и блестяще: Ирина без приглашения привезла своих моделей-аристократок на модный показ в парижском отеле «Ритц» на Вандомской площади. Они произвели настоящий фурор. К публике вышла и сама княгиня Юсупова.
Ирина Юсупова в платье от "IRFE"
В 1926 «IrFe» первым из русских домов выпустил собственную парфюмерную линию, представленную тремя ароматами: для блондинок, брюнеток и рыжих. Авторами аромата были Феликс и Ирина. Дизайн рекламного постера духов «IrFe», изображавшего флакон прямоугольной формы с граненым черным колпачком, создала принцесса Маргарита Греческая. Феликс заказал их знаменитому парфюмерному дому Молинар.
Профессия манекенщиц в эпоху арт деко была «говорящей». Им приходилось на нескольких иностранных языках рассказывать своим клиенткам о представляемых моделях, особенностях ткани, кроя или отделки. Поэтому русские дворянки, с детства знавшие 2-3 языка, очень ценились.
княжна Миа Оболенская в платье от "IRFE"
современная копия платья
Платья дома «Ирфе»демонстрировали княжны и графини. И сама Ирина Юсупова – все еще ослепительно прекрасная, тонкая и нежная, с личиком беленьким и точеным, словно колокольчик ландыша, - тоже выходила к клиентам в моделях «Ирфе». Мужчины сходили от нее с ума. К ее изящным ножкам бросали целые состояния. Других русских аристократок в те времена уже можно было купить… Но хватало одного надменного, ледяного взгляда, чтобы очередной наглец убегал вместе со всеми своими деньгами, виллами и яхтами, полагая, как это мелко и недостойно в глазах женщины из семьи Романовых. В глазах такой прекрасной и чистой женщины, которая к тому же полностью растворилась в своем муже.
Любила она Феликса безумно. Но никогда не ревновала. Она была в нем абсолютно уверена – не в его верности даже, а в правильности любого его действия. Феликс в глазах Ирины просто не мог быть неправ. И даже если бы до нее дошла информация о его измене – она бы приняла это, как данность.
Правда, Феликс Юсупов хранил верность жене. После бурной беспутной молодости ему захотелось семейной гармонии и чистых, доверительных отношений.
А ведь Феликс не уступал Ирине красотой. Многие клиентки приходили в «Ирфе» посмотреть не модели платьев, а – хозяина: легендарного красавца, убившего «колдуна Распутина».
Некоторые пытались соблазнить его. И даже предлагали взять на содержание. Феликс отказывался со всей возможной деликатностью: не хотелось терять клиенток модного дома.
Наступила Великая депрессия…
У Юсуповых было много клиентов в США, там же находилась и значительная часть их сбережений. Они потеряли и богатую клиентуру, и свои деньги.
К тому же роскошный аристократический стиль «IrFe» перестал соответствовать развивающемуся обществу. На передний план вышли простые универсальные модели Шанель, а затем и Диора.
В 1929 году скончалась обожаемая бабушка княгини Ирины, вдовствующая императрица Мария Федоровна; на открытом аукционе в Берлине советское правительство распродавало личные вещи Юсуповых, оставшиеся в России. Но отсутствие деловой хватки и нежелание серьезно заниматься финансовыми вопросами привело к краху «Ирфе» в 1930 году…
Однако Юсуповы не сдавались. Феликс написал «Мемуары» — гонорар за откровения убийцы Распутина был весьма значителен. А потом выиграли судебный процесс у одной американской кинокомпании, которая сняла эротический фильм про Распутина, в котором была сцена, где Распутин соблазняет Ирину Юсупову… Полученные в результате процесса сто тысяч фунтов стерлингов обеспечили Юсуповых до конца дней.
Феликс умер в 1957 году. Ирина пережила его на тринадцать лет, показавшихся ей невыносимо долгими.
Княжна императорской крови, в замужестве княгиня Юсупова графиня Сумарокова-Эльстон.
Происхождение и детство
Ирина была первенцем и единственной дочерью великого князя Александра Михайловича и великой княгини Ксении Александровны, приходясь таким образом по матери внучкой Александру III, а по отцу - правнучкой Николаю I.
Родилась 3 июля 1895 года на Собственной Ея Императорского Величества даче «Александрия» (Петергоф), о чём извещалось Именным Высочайшим указом от того же дня; крещена 12 июля того же года в дворцовой церкви Александрии, в числе её восприемников были императорНиколай II и императрица Мария Феодоровна.
Её родители с 1906 часто проводили время на юге Франции, поэтому в семье Ирину звали Irène (Ирэн) на французский манер. Ирина по праву считалась одной из красивейших невест Российской империи.
В 1913 году Александр Михайлович завёл разговор с семьёй Юсуповых о свадьбе своей дочери Ирины и их сына Феликса Феликсовича Юсупова, и они с радостью согласились. Её будущий муж, князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон, был одним из богатейших людей того времени, он стал единственным наследником фамильного состояния Юсуповых после гибели в 1908 его старшего брата Николая. Феликс был очень противоречивым и эпатажным человеком, однако типичной фигурой последних лет царской России, когда повсюду ощущалось приближение апокалипсиса. Ему нравилось одеваться в женскую одежду, иметь сексуальные отношения как с мужчинами, так и с женщинами, скандализируя общество, при этом он был искренне религиозный и готовый помочь другим даже, когда его собственные финансовые обстоятельства были стеснены. Когда родители Ирины и бабушка вдовствующая императрица Мария Фёдоровна узнали слухи о Феликсе, даже хотели отменить свадьбу. Большинство из историй, которые они слышали, были связаны с великим князем Дмитрием Павловичем, родственником Ирины. О Феликсе и Дмитрии говорили как о любовниках. При этом Дмитрий признавался Феликсу, что он также заинтересован в бракосочетании с Ириной, но Ирина предпочла Феликса.
Венчание состоялось в феврале 1914 года в церкви Аничкова дворца. Была организована пышная свадьба, на которую поздравить молодых прибыла императорская семья и весь свет Петербурга. В середине дня в парадной карете к Аничковому Дворцу подъехала невеста с родителями и братом князем Василием Александровичем. С собственного подъезда княжна Ирина Александровна с родителями проследовала в Красную гостиную, где император Николай II и вдовствующая императрица Мария Фёдоровна благословили невесту к венцу. Жених князь Феликс Феликсович Юсупов прибыл на собственный подъезд дворца. Гости шествовали в церковь из жёлтой гостиной, через танцевальный зал и приёмные комнаты.
На свадьбе Ирина была в простом платье, вместо традиционного придворного платья, в котором другие невесты Романовых выходили замуж, так как она была не Великой Княжной, а Княжной Императорской Крови - её отец был только внуком императора Николая Первого, и поэтому его дети, правнуки императора, не получали великокняжеского титула. На церемонии Ирина носила тиару из алмазов и горного хрусталя, которая была получена от фирмы Картье и кружевной вуали, принадлежавшей когда-то Марии-Антуанетте.
Члены Императорской Фамилии, бракосочетавшиеся с лицами нецарской крови, были обязаны подписать отречение от прав на престол. Этому правилу подчинилась и Ирина.
У супругов была одна дочь Ирина Феликсовна Юсупова, родившаяся в Петербурге 21 марта 1915 года.
В 1916 вместе с Пуришкевичем и своим приятелем великим князем Дмитрием Павловичем Феликс стал соучастником убийства Григория Распутина, после чего ему и Ирине пришлось переехать в имение отца Ракитное в Курской губернии.
В эмиграции
В 1919 году Ирина с мужем, матерью и другими членами императорской семьи была вывезена на крейсере «Мальборо» в Великобританию, но потом переехала во Францию. Ирина и Феликс обосновались и до конца жизни жили в Париже.
В 1934 году Юсуповы выиграли судебный процесс с компанией MGM и отсудили определённую сумму денег. Причиной стал фильм «Распутин и императрица», в котором Ирине (в фильме «принцесса Наташа» - единственная племянница царя) приписывали сексуальную связь с Распутиным. Супруги прожили вместе более 50 лет в счастливом браке.
Умерла через 3 года после смерти мужа, 26 февраля 1970 года в возрасте 74 лет. Её похоронили в могиле матери Феликса - Зинаиды Юсуповой на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, так как денег ещё на одно место на кладбище не нашлось.
Ирина Юсупова
ГОЛУБАЯ КРОВЬ
В этой хрупкой, невероятно красивой девушке текла кровь одного из знатнейших родов Европы. Казалось, ее ждет блестящая судьба – дочь великого князя, жена самого завидного жениха империи, фантастически богатого красавца и аристократа; ей суждено было прожить спокойную, счастливую жизнь за спиной у обожавшего ее мужа. Но он сам разрушил мир, к которому они принадлежали, и то, что они выжили, смогли не потеряться в кровавом месиве истории, – это заслуга только ее. Хрупкой красавицы с необыкновенно сильным характером – Ирины Юсуповой.
Княжна императорской крови Ирина Александровна Романова родилась 15 июня 1895 года. Она была старшим ребенком – и, как потом окажется, единственной дочерью – в семье великой княжны Ксении Александровны, старшей дочери императора Александра III, и великого князя Александра Михайловича, внука императора Николая I. Александр Михайлович, или Сандро, как называли его в семье, был ближайшим другом наследника Николая и считался многими красивейшим мужчиной дома Романовых. Высокий брюнет с тонкими чертами аристократического лица, военной выправкой и легким характером с ранней молодости слыл покорителем женских сердец. Ксения Александровна, любимица отца, внешне очень похожая на свою мать Марию Федоровну, влюбилась в Сандро по уши. Александр Михайлович, которому льстило такое чувство со стороны царской дочери, стал, в свою очередь, искать ее руки. Однако Александр III тянул с ответом, считая, что Ксения слишком молода; матери Ксения не смела довериться, зная, что Мария Федоровна недолюбливает Михайловичей, считая их – вполне справедливо – людьми чересчур легкомысленными и несдержанными. Один из братьев Сандро Михаил Михайлович в 1891 году женился, к великому неудовольствию императора, на Софье Меренберг, графине де Торби – внучке Александра Сергеевича Пушкина, дочери Наталии Александровны и принца Нассау. Другой – Сергей Михайлович – предпочитал балерин; вскоре он заменит Николая в роли официального покровителя Матильды Кшесинской.
Великий князь Александр Михайлович, великая княгиня Ксения Александровна и их дети – Ирина, Андрей, Федор, Никита, Дмитрий и Ростислав, Санкт-Петербург, 1905 г.
Несколько лет о взаимных чувствах Сандро и Ксении знал только Николай, всецело поддерживавший роман своей сестры и ближайшего друга. Наконец в июле 1894 года Ксения и Сандро обвенчались. Через год у них родилась Ирина, за нею – еще шесть сыновей: Андрей, Федор, Никита, Дмитрий, Ростислав и в 1907 году – Василий.
Но к рождению последнего сына их брак давно превратился в фикцию. Плохая репутация Сандро на деле оказалась еще хуже; с молодости проводя много времени в морских походах, он приобрел богатейший мужской опыт в публичных домах всех портов мира и после свадьбы не собирался менять свой образ жизни. Просто теперь он брал в походы по притонам свою молодую жену. Ксения, обожавшая мужа, безропотно позволяла ему заниматься своим «просвещением» в области неприличных развлечений. В итоге, когда в 1906 году Сандро влюбился в Биаррице в очередную кокотку, он ввел ее в свою семью в качестве гувернантки, рассказав обо всем Ксении; та, к этому времени уже вполне «просвещенная», немедленно утешилась в объятиях одного англичанина. Их «брак вчетвером» практически не скрывался, вызывая в высшем свете массу пересудов, которые мало занимали велокняжескую чету.
Казалось, единственными, кто страдал, были их дети, взятые на воспитание бабушкой – императрицей Марией Федоровной. Особенно тяжело переносила все Ирина – ее тонкая, чувствительная, ранимая натура воспринимала неподобающее поведение родителей особенно болезненно.
Ирина росла любимым, но заброшенным ребенком. Ее воспитанием занимались в основном бабушка и тетка – императрица Александра Федоровна, старшая дочь которой Ольга Николаевна была ровесницей и подругой Ирины. Ирину обучали языкам – английский, французский, немецкий были в ходу в царской семье; она очень хорошо рисовала, много читала. Лишенная родительской ласки, Ирина росла необыкновенно застенчивой. Это даже доставляло определенные неудобства: по этикету, в беседах с людьми ниже ее по происхождению (а таковыми были, естественно, подавляющее большинство тех, с кем общалась юная княжна) те не имели права заговаривать с нею первыми и часто вынуждены были напрасно ожидать, пока Ирина справится со своей робостью.
Когда ей пришло время влюбиться, ее выбор вызвал удивление у всех, принадлежавших к одному с нею кругу: Ирина без памяти влюбилась в Феликса Юсупова. Знакомы они были с детства – мать Феликса, княгиня Зинаида Николаевна, одна из красивейших и умнейших женщин своего времени, состояла фрейлиной при дворе императрицы и долго была одной из ближайших подруг Марии Федоровны. Говорят, что в красавицу княгиню был безответно влюблен сам великий князь Александр Михайлович, отец Ирины. На вечерах в доме Юсуповых встречалась молодежь из высшего света. Феликс был ее младшим, самым любимым сыном – и вокруг него ходили самые разные слухи. В основном весьма сомнительного толка. Ирина утверждала, что полюбила его не за его фантастическую красоту или не менее фантастическое богатство, но для того, чтобы ее любовь спасла его от порочных наклонностей.
Спасать действительно было от чего. О странном, зачастую откровенно неприличном поведении Феликса ходили легенды. Столь выдающаяся по своему положению личность – богач, представитель одной из самых аристократических фамилий, невероятный красавец – в любом случае притягивала бы к себе взгляды света, но Феликс позволял себе гораздо больше того, что общество могло простить и понять.
Он принадлежал сразу к двум знатнейшим аристократическим фамилиям: отец, Феликс Феликсович-старший, происходил из рода графов Сумароковых-Эльстон. Он был женат на Зинаиде Николаевне Юсуповой – единственной наследнице богатейшего рода князей Юсуповых; их богатство было столь велико, что только доходы с него составляли в год примерно 10 миллионов рублей. Говорили, что Юсуповы богаче самой царской фамилии. Им принадлежали роскошные дворцы в Петербурге и Москве, несколько имений по всей России, в том числе знаменитая подмосковная усадьба Архангельское. После смерти отца Зинаиды Николаевны, последнего Юсупова по мужской линии, специальным императорским указом титул князя Юсупова перешел к ее мужу, и в дальнейшем его должен был носить старший из их детей.
Однако вместе с титулом на эту семью перешло и родовое проклятие, наложенное, по семейной легенде, на предка Юсуповых за то, что он при царе Алексее Михайловиче изменил магометанству и перешел в православие. Согласно проклятию, в каждом поколении выживет только один наследник мужского пола; все остальные умрут, не дожив до 26 лет.
У Феликса Феликсовича и Зинаиды Николаевны было трое сыновей. Средний умер еще ребенком. Старший, Николай, в 1908 году был убит на дуэли графом Мантейфелем, не дожив до своего двадцатишестилетия всего полгода. Единственным наследником остался Феликс Феликсович-младший.
После смерти своего старшего сына Зинаида Николаевна буквально помешалась на Феликсе. Она не отпускала его от себя ни на шаг, контролировала все его действия… Но не уследила.
Молодой князь Юсупов прославился тем, что любил появляться на публике в женских нарядах. Говорили, что это оттого, что Зинаиде Николаевне после рождения двух сыновей так хотелось дочь, что Феликса довольно долго одевали и воспитывали как девочку. Как бы то ни было, пристрастие к женским нарядам сохранилось у князя и в зрелом возрасте. Отец, крайне недовольный подобными странностями в поведении сына, отправил Феликса от греха подальше учиться в Англию, в Оксфордский университет, где молодой князь, вдохновленный идеями Ницше и Оскара Уайльда, прославился своим эпатажным поведением и тонким, изысканным вкусом – на необычное убранство его комнат ходили смотреть, как на экскурсию, чтобы потом пытаться воспроизвести у себя хоть что-то подобное. Вспоминают, что в его комнате были белые стены, черный ковер, оранжевые шторы и стулья, обитые индийской тканью в синих тонах. Подобные черные ковры потом украсили чуть ли не каждую вторую английскую гостиную. Феликсу разрешили вернуться в Россию только после смерти брата, и тут он на правах наследника открыто пустился во все тяжкие. В двадцать лет он впервые осмелился показаться одетым в женское платье в модном петербургском ресторане, привлекши своим внешним видом внимание всех мужчин. Феликс был очень красив, причем красив по-женски: рослый, стройный, с чувственным ртом на нежном, точеном лице и с фантастическими, вошедшими в легенду глазами, – говорили, что они светятся в темноте, как у хищника.
В женском обличье князь любил посещать злачные места Англии, Франции и Германии. Однажды он привлек внимание самого «первого донжуана Европы», английского короля Эдуарда VII – он очень хотел поближе познакомиться с неизвестной красавицей. Этот случай невероятно польстил самолюбию Феликса, и он решился даже начать профессиональную карьеру певицы на сцене петербургского кабаре «Аквариум». Контракт был заключен на две недели, но прервался раньше. «Дебютантка» выходила на сцену в расшитом серебром голубом хитоне и роскошных фамильных драгоценностях, которые на очередном выступлении были опознаны знакомыми Юсуповых. Разразился невероятный скандал, который с огромным трудом удалось замять…
Феликса снова отправили за границу, где он провел несколько лет. Вернувшись в Россию, Феликс вел себя уже гораздо приличнее. Он искренне влюбился в Ирину Романову и всерьез намеревался жениться на ней, а для этого хорошая репутация ему была необходима. Ежедневные корзины цветов, дорогие подарки, скромные прогулки по Петербургу и роскошные пикники за городом были брошены к ногам молодой княжны. Зинаида Николаевна была в восторге и всячески поддерживала увлечение сына: внучка и племянница императоров была подходящей партией для ее ненаглядного сына! Ее настойчивые знаки внимания очень смущали Ирину. Собственно говоря, Ирина безумно ревновала Феликса к матери, которая считала себя главной женщиной в его жизни.
Родители невесты не возражали: им, давно презревшим все законы морали, даже самые смелые похождения потенциального зятя не казались чем-то из ряда вон выходящим. Их не смущали даже настойчивые слухи о его гомосексуальных пристрастиях: среди Романовых, всю жизнь проводящих в военной среде, было несколько известных гомосексуалистов; про большинство остальных говорили, что они «пробовали вино, но вкус им не понравился». По слухам, Феликса к однополой любви приохотил его собственный старший брат; а среди его любовников были и юноши из семьи Романовых. Мария Федоровна, обожавшая внучку, была не в курсе сплетен о Феликсе и всячески старалась поддержать желание Ирины выйти замуж за любимого человека.
Единственным, кто категорически возражал против этой свадьбы, был Григорий Распутин, имевший огромное влияние на императорскую чету. Он утверждал, намекая на предполагаемую ориентацию Феликса, что тот вообще не сможет быть мужем. Императрица Александра Федоровна, всецело поддерживавшая Распутина, после того как Николай дал согласие на этот брак, долго не разговаривала с мужем…
О помолвке было объявлено осенью 1912 года во дворце Юсуповых в Мисхоре.
Для молодых начали перестраивать левое крыло знаменитого дворца Юсуповых на Мойке. Покои и без того самого роскошного здания в Петербурге теперь просто поражали и богатством, и тонким вкусом. Для Ирины был устроен «Фонтан слез» из уральских самоцветов, комнаты были заполнены антикварной мебелью и новейшими творениями самых модных мастеров. Ее тетя Ольга Александровна – младшая сестра Ксении Александровны – потом вспоминала, что в комнатах юсуповского дворца стояли вазы, наполненные необработанными сапфирами, изумрудами и опалами, а посуда была золотая. Лучшие ювелирные дома Европы были завалены заказами на свадебные подарки для Ирины.
Венчание состоялось 22 февраля 1914 года в Аничковом дворце. На Ирине была фамильная бриллиантовая диадема и подарок императора Николая – фата французской королевы Марии-Антуанетты. Ирине было 19 лет, Феликсу – 26. Так появилась самая красивая, самая богатая и знатная пара Российской империи. Самая счастливая, как думалось всем. Кто знал тогда, что жизнь этих молодых людей, таких влюбленных, будет полна не только радости, но и преступлений, горя, лишений… Этой свадьбе суждено было стать последним торжественным бракосочетанием в семье Романовых.
Супруги зажили откровенно счастливой жизнью. Их крепкое взаимное чувство заставило приумолкнуть сплетни, ранее носившиеся вокруг имени Феликса. Все, кто видел их вместе, отмечали то несомненно сильное чувство, которое их связывало. Феликс как мог баловал жену: например, говорили, что в ее покоях была особая комната только для обуви, где хранились три тысячи пар принадлежавших Ирине туфель и ботиков от лучших европейских мастеров; в то время, когда автомобили были огромной редкостью, у молодых Юсуповых только в Крыму их было три.
А 8 марта 1915 года у них родилась дочь, которую в честь матери назвали Ириной. Из-за беременности и после рождения дочки Ирина Александровна, в отличие от большинства дам высшего общества, после начала мировой войны сидела дома с мужем, а не работала в госпитале – на деньги Юсуповых содержались два госпиталя и санаторий в их крымском имении Кореиз. Феликс же, выразив желание служить своей стране, но не имея, в отличие от большинства аристократов, военного образования, занимался на специальных курсах при Пажеском корпусе. Правда, в силу своего несерьезного отношения к учебе офицерского чина он так и не получил. Однако вскоре у него созрел новый план спасения России – убийство Григория Распутина. Феликс долго сомневался, обдумывал… Когда же наконец решился, стал действовать очень энергично.
До сих пор окончательно не ясно, почему именно Феликсу Юсупову пришла в голову мысль убить Распутина. Хотя в его семье «старца» Григория не любили все. Его мать, Зинаида Николаевна, даже поссорилась из-за него с императорской четой. Княгиня Юсупова была твердо убеждена в том, что Распутина следует удалить от двора. Кстати, незадолго перед своей гибелью в Ипатьевском доме Николай, как вспоминает сам Феликс Юсупов, передал Зинаиде Николаевне, что она была права…
Наиболее распространенной версией является политическая: в высших кругах российского общества давно зрело недовольство тем неимоверным влиянием, которое Распутин имел на Николая и Александру, а через них – на государственную политику. Именно на Распутина возлагали вину за поражения России в войне с Германией. И после нескольких неудачных покушений и попыток отдалить его от двора мирным путем Юсупову и его товарищам наконец удалось избавиться от «старца». Вторая версия – что Феликс оберегал от Григория, известного своим сладострастием, свою жену, на которую тот положил глаз. В тот роковой вечер Григория заманили в особняк Юсупова именно под предлогом свидания с Ириной – будто бы у нее случаются сильные головные боли, которые Григорий обещал излечить. Правда, сама Ирина в это время находилась в Крыму. И наконец, существует версия, согласно которой Распутину была нужна вовсе не Ирина, а сам Феликс: ходили слухи, что Распутин по поручению Романовых лечил его от гомосексуальных пристрастий и сам влюбился в юного красавца, который не видел никакого выхода из этой ситуации, кроме убийства похотливого старца.
Как бы то ни было, в ночь с 16 на 17 декабря 1916 года в особняке Феликса Юсупова Распутин был убит группой заговорщиков, куда входили кадет Василий Маклаков (именно он, как считается, разработал план убийства), сам Феликс, великий князь Дмитрий Павлович (говорили, что он пошел на это преступление, поскольку был влюблен в Феликса), депутат Думы Владимир Пуришкевич, доктор Станислав Лазоверт и капитан Иван Сухотин. Сначала Распутина пытались отравить; когда яд не подействовал, его застрелили. По рассказам, Григорий оказался необыкновенно живучим: он несколько раз оживал, и в него приходилось стрелять снова. В конце концов тело вывезли из дворца и сбросили в Неву, где его и нашли спустя несколько часов. По заключению медиков, Григорий был еще жив, когда его бросали в воду.
Весть об этом моментально облетела Петроград. Имена убийц знали все, и большинство считали их правыми; их называли спасителями России и народными героями. Уже с утра их засыпали поздравлениями – что позволило полиции тут же найти виновных. Николай был в ужасе – в своем завещании Распутин предрекал конец династии и империи после своей гибели и скорую их смерть в том случае, если он падет от руки кого-нибудь из царских родственников. Александра была в отчаянии; она требовала расстрелять убийц. Юсупова поместили под домашний арест, затем выслали под надзор в родовое имение Раки тино под Курском. Дмитрия Павловича сослали на Восточный фронт – наказание, казавшееся суровым по тем временам, на самом деле спасло Дмитрию жизнь; после революции он спокойно через Иран и Турцию переехал во Францию. Никакого суда над убийцами Распутина не было – общественное мнение было всецело на их стороне. Их поддержала даже великая княгиня Елизавета Федоровна – родная сестра императрицы, принявшая монашеский сан после гибели своего мужа великого князя Сергея Михайловича.
Особенно ликовала Зинаида Николаевна: она давно ненавидела Распутина, а теперь ее обожаемый сын выступает в роли спасителя Отечества!
Ирина же безмерно страдала. Даже мысль об убийстве была ей глубоко противна; разрываться между безграничным чувством к мужу и неприятием совершенного им было неимоверно трудно… Но она осталась с мужем. Что это было – долг супруги, любовь, безысходность? Отныне они стали одним целым – и в радости, и в горе, и в преступлении.
Предсказание Распутина вскоре сбылось. Через несколько месяцев после его гибели Николай отрекся от престола; империя пала. Временное правительство позволило Юсупову с триумфом вернуться из ссылки в Петроград.
Однако начавшиеся вскоре повсеместные революционные беспорядки вынудили Юсуповых перебраться в Крым, в имение Ай-Тодор, – там к этому времени были уже Мария Федоровна, ее младшая дочь Ольга Александровна с мужем и родители Ирины с ее братьями. Феликсу удалось ненадолго выбраться из Крыма в Петроград – он тайно вывез драгоценности Юсуповых в Москву, где спрятал основную их часть под лестницей семейного особняка. Забрать их ему не удалось – кладовку, набитую драгоценностями (только золотых изделий было почти 14 килограммов!), нашли случайно, через восемь лет, во время ремонта дома.
Уже по дороге Юсуповы смогли почувствовать, как изменилось время: на одной из станций под Курском им в вагон принесли мешок дефицитнейшего тогда сахара с их собственного завода; мешок тут же забрали – свободная продажа сахара была запрещена…
В Крыму Романовы и Феликс с женой провели более полутора лет практически под арестом, под постоянной угрозой расстрела. Вырваться им удалось лишь 13 марта 1919 года, вместе с бывшей императрицей Марией Федоровной, ее родственниками и приближенными. Сначала они попали на Мальту, где за некоторую часть фамильных драгоценностей им удалось получить паспорта и визы. Потом в Париж, а оттуда в Лондон – там их уже ждал английский король Георг V: его мать, сестра Марии Федоровны королева Александра, настояла на том, чтобы приютить беглецов у себя. Тут семья разделилась: сама Мария Федоровна с дочерью Ольгой и ее мужем через некоторое время вернулась на родину, в Данию; Ксения с сыновьями осталась в Англии; Феликс и Ирина перебрались в Париж.
Юсуповы оказались в более выгодном положении, чем большинство российских эмигрантов. Стоимость чудом вывезенных драгоценностей оказалась значительно ниже, чем рассчитывали: лавина русских беженцев привезла с собой в Европу столько золота и бриллиантов, которые в спешке продавались по дешевке, что цены резко упали даже на уникальные произведения ювелирного искусства. Однако Феликсу удалось вывезти нечто гораздо более ценное: две картины Рембрандта. На деньги от их продажи Юсуповы купили дом в Булонском лесу. Вместе с ними поселились тоже сбежавшие из России Феликс Феликсович-старший и Зинаида Николаевна.
Удивительно, но множество представителей дворянского сословия, которых десятилетиями обвиняли в изнеженности, неприспособленности и вырождении, не пропали в новых условиях жизни, а смогли выплыть, выбраться. Бывшие русские аристократы без особых сожалений оставили свои барские привычки и занялись делом – причем настолько успешно, что Европа склонилась перед ними в восхищенном удивлении. И по усвоенному с молоком аристократок-матерей правилу те, кто смогли чего-то достичь, помогали другим.
В Париже Юсуповы усиленно помогали своим соотечественникам, оказавшимся в эмиграции без средств к существованию. Они открыли агентство, помогавшее эмигрантам найти работу. Многие на деньги Юсуповых обучались различным профессиям, чтобы потом иметь возможность открыть собственное дело и зарабатывать самостоятельно. Ими была создана Школа прикладных искусств имени Строганова, выпускники которой затем успешно трудились в разных художественных областях. Феликс и Ирина открыли и свое собственное дело – Дом моды, который получил свое название по первым слогам их имен – Ирфе.
Главным художником Дома был, конечно, Феликс – его богатая фантазия, несомненный художественный талант и своеобразный стиль быстро вывели «Ирфе» из разряда скромных ателье в ряд известных домов моды. Свою немалую роль сыграла и Ирина: благодаря своему тонкому вкусу, врожденной изысканности и энергичности, она смогла направлять достаточно буйную и не всегда уместную фантазию Феликса в нужное русло. Она сама – несмотря на явное недовольство, а то и открытое возмущение аристократической эмиграции – демонстрировала платья клиенткам Дома. Немалую роль в успехе фирмы сыграли и сами фигуры ее основателей: невероятно элегантная, стройная красавица Ирина, одетая в наряды от «Ирфе», была ему лучшей рекламой; само имя Феликса Юсупова, известное всей Европе еще со времен его студенчества, – и его слава только усилилась после убийства Распутина! – способно было привлекать клиентов, готовых на все, лишь бы пообщаться с легендарным красавцем-князем и посмотреть в его знаменитые глаза. Он понимал, что большинство впервые приходящих в «Ирфе» приходят туда из любопытства и за экзотикой, – и принимал посетителей, одетый в расшитый восточный халат и чалму с жемчужными нитями.
Главной изюминкой среди моделей дома «Ирфе» стали шелковые платья с цветочным рисунком – полупрозрачные, невесомые, на грани изысканного эротизма и шокирующей элегантности. На знаменитом дефиле, которое прошло в отеле «Риц» по гениальному маркетинговому ходу, сразу после показов всех остальных парижских домов группа «манекенов» (так тогда называли девушек, демонстрирующих одежду, термин «манекенщица» появился гораздо позже), девушек невероятной красоты, во главе с самой княгиней Ириной проплыла перед искушенной парижской публикой в изысканнейших нарядах. Все предыдущие показы были немедленно забыты. Пресса взорвалась восторгами: все отмечали оригинальность стиля, высочайший уровень исполнения и уникальное качество моделей от «Ирфе». От клиентов не было отбоя – марка дома Юсуповых стала высоко цениться на европейском рынке. Со временем Феликс и Ирина открыли еще три филиала своего Дома: в Нормандии, Берлине и Лондоне.
Благодаря родственным связям своих владельцев, дом «Ирфе» мог похвастаться небывалым успехом в высших кругах общества: их наряды носили даже при английском королевском дворе. Говорили, что вдовствующая королева Александра советовала жене своего сына королеве Марии обратить внимание на то, что делает и носит княгиня Юсупова: у «бедной Мэй» всегда были проблемы со вкусом…
Однако отсутствие деловой хватки и нежелание точно следовать изменчивым вкусам публики постепенно привели к оттоку клиентуры. Тогда Феликс придумал новый ход: он обратился в известный парфюмерный дом Молинар, специализирующийся на создании эксклюзивных ароматов, и заказал духи, которые должны были выразить его любовь к жене. Духи тоже назывались «Ирфе». И в 1926 году дом моды «Ирфе» выпустил в продажу три модификации этого аромата – специально для темноволосых, светловолосых и рыжих клиенток. Такой подход к духам до сих пор не имеет аналогов на рынке. Духи пользовались феноменальным успехом – ими пользовался весь Париж. К сожалению, формула этих духов была утеряна во время Второй мировой войны…
Однако даже успех духов не смог спасти «Ирфе» от закрытия. С наступлением Великой депрессии разорились многие вчерашние миллионеры, и количество богатых клиентов, способных тратить состояние на эксклюзивные наряды, резко упало. К началу 1930 годов разорилось огромное количество модных домов по всему миру.
Но Юсуповы не сдавались. Феликс написал книгу воспоминаний – главное место в ней отводилось его участию в убийстве Распутина. Гонорар за книгу, хоть и оказался не таким высоким, как ожидалось, все-таки позволил на некоторое время снова зажить на широкую ногу.
Однако из-за этой книги у Юсуповых начались неприятности – впрочем, все закончилось вполне благополучно. Сначала дочь Распутина Матрена (или Мария, как она называла себя в эмиграции), тоже осевшая во Франции, подала на Феликса в суд: она требовала материальной компенсации за потерю кормильца. В качестве главного доказательства были предъявлены те самые воспоминания Юсупова. Однако французский суд, после долгих разбирательств, иск отклонил: дело было давно, страны, в которой было оно, не существует, и потом – собственные признания не являются доказательством вины…
Выиграли Юсуповы и другой суд. Американская кинокомпания «Метро-Голдвин-Майер» сняла фильм «Распутин и императрица», не считаясь с тем, что многие участники тех событий живы и не вполне разделяют мнение MGM о произошедшем. В княгине Наташе, развратной любовнице Распутина, легко угадывалась Ирина Юсупова. Семья Юсуповых была в ярости и предъявила кинокомпании иск. Правда, если Ирина больше заботилась о том, чтобы отстоять историческую правду и только потом – свою репутацию, то ее мужа больше заботили возможные материальные выгоды: в случае победы иск мог принести Юсуповым целое состояние. Ирина считала, что это подло – зарабатывать деньги на честном имени и памяти своей семьи; Феликс ведь был косвенным виновником гибели Романовых, и на полученных деньгах была бы их кровь… Но Феликс настоял на своем; иск был выигран. Кинокомпания вырезала из фильма все спорные сцены и снабдила картину уведомлением, что любое сходство с реальными людьми является случайным. Юсуповы получили больше сотни тысяч фунтов стерлингов, что позволило им прожить относительно безбедно всю оставшуюся жизнь.
После неудач в бизнесе Юсуповы больше не предпринимали попыток основать свое дело. Они имели положение в обществе, уважение окружающих и достаточно средств, чтобы заниматься тем, чем они захотят. Наконец у них появилось время и возможность заниматься просто творчеством – и картины, акварели и гравюры Феликса и Ирины завоевали признание критиков. Занимались они и коллекционированием – книг, живописи, фарфора… Безошибочный художественный вкус этой пары проявлялся во всем.
Во время войны Юсуповы уехали в Америку, но потом вернулись – теперь их дом был во Франции, и нигде больше жить они не могли.
Они прожили вместе до самого конца. Феликс, несмотря на то что до старости пользовался огромным успехом у женщин, всегда нуждался именно в успехе, а не в романах. Он до конца своих дней продолжал любить и уважать свою жену. И Ирина, которой долгие годы продолжали оглядываться вслед пораженные мужчины, не замечала никого, кроме мужа…
Зинаида Николаевна умерла в 1939 году и завещала похоронить остальных членов своей семьи в своей могиле на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа под Парижем. Феликс Юсупов скончался в 1967 году. Ирина пережила его всего на три года – жизнь без него оказалась ей не по силам. Их дочь Ирина, последняя из рода Юсуповых, скончалась в 1983 году. Из книги Валентин Гафт: ...Я постепенно познаю... автора Гройсман Яков Иосифович
ИРИНА МИРОШНИЧЕНКО В таланте у Мирошниченко Все краски есть и все оттенки, Но самая большая краска, Когда лицо почти как
Из книги Наши поэты: Георгий Иванов. Ирина Одоевцева. Памяти Георгия Иванова автора Адамович Георгий Викторович Из книги Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев автора Раззаков ФедорБУГРИМОВА ИРИНА БУГРИМОВА ИРИНА (артистка цирка, дрессировщица хищных зверей; скончалась 19 февраля 2001 года на 91-м году жизни).Первая в России женщина – дрессировщица хищных зверей Ирина Бугримова умерла от сердечного приступа в своей квартире в «высотке» на
Из книги Нежность автора Раззаков ФедорМЕТЛИЦКАЯ ИРИНА МЕТЛИЦКАЯ ИРИНА (актриса театра, кино: «Куколка» (1988), «Палач» (1990) и др.; скончалась в начале июня 1997 года в возрасте 35 лет от лейкемии).За свою недолгую творческую карьеру И. Метлицкая сумела многое совершить: она снялась в 24 фильмах, в театре «Современник»
Из книги Усман Юсупов автора Ресков БорисИрина ПЕЧЕРНИКОВА Первую серьезную любовь Печерникова пережила в 19-летнем возрасте, когда влюбилась в друга своего родного брата. Он был намного старшее ее, слыл заядлым холостяком, но был очень интересным человеком. Роман у них был красивый, но жениться на Ирине ее
Из книги Мои пациенты автора Цивьян Яков ЛеонтьевичИрина ПОНАРОВСКАЯ В первый раз Понаровская вышла замуж весной 1972 года, когда ей едва исполнилось 19. Мужем стал ее коллега по ленинградскому вокально-инструментальному ансамблю «Поющие гитары» 26-летний Григорий Клеймиц. Причем он обратил на нее внимание не сразу, а лишь
Из книги Рассказы автора Листенгартен Владимир АбрамовичИрина САЛТЫКОВА Пристальное внимание со стороны мальчиков Ирина стала испытывать еще в школе. Особенно в старших классах, когда превратилась в весьма эффектную девушку. Правда, окружающими это воспринималось весьма неоднозначно. По меркам советской педагогики все
Из книги Знаменитые красавицы автора Муромов ИгорьОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ УСМАНА ЮСУПОВА 1900, март - Родился в кишлаке Каптархона, в Ферганской долине.1908–1910 - Юсупов работает батраком на вакуфной (принадлежащей мечети) земле.1914 - Семья покидает Каптархону.1915 - Юсуповы бегут от Халиламина.1916–1917 - Уходит в
Из книги Отец Арсений автора Из книги Величайшие актеры России и СССР автора Макаров АндрейИрина Лева не помнил, где и при каких обстоятельствах он познакомился с Ириной. Может быть, он впервые увидел ее и заговорил с ней на улице, или в университете, где она училась, или кто-то их познакомил? Первое воспоминание, связанное с Ириной, которое сохранилось у него: они
Из книги Тибет и далай-лама. Мертвый город Хара-Хото автора Козлов Петр КузьмичМарина Валерьевна Ганичева ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА ЮСУПОВА-ЭЛЬСТОН (1861–1939) «Славная княгиня, в ней есть что-то тонкое, хорошее». В. Серов Единственной наследнице богатейшего аристократического русского рода Юсуповых княжне Зинаиде Николаевне не приходилось испытывать
Из книги Воспоминания (1915–1917). Том 3 автора Джунковский Владимир Фёдорович Из книги автора31. Ирина Муравьева Родилась Ирина Вадимовна в Москве, 8.02.49. Воспитание в семье было строгое, религиозное, никаких танцев или других занятий вне школы и дома. В детстве Ирина хотела стать учительницей младших классов, но в 15 лет вдруг осознала – только театр!После школы
Из книги автораА. И. Андреев, Т. И. Юсупова. Последняя экспедиция П. К. Козлова Наука и политика – две вещи разные, тем более для меня… П. К. Козлов В одной из речей, произнесенных в Русском географическом обществе (РГО), П. П. Семенов-Тян-Шанский назвал Н. М. Пржевальского «героем русской
Из книги автораОтчисление Юсупова от должности главного начальника Московского военного округа 15 сентября последовал высочайший приказ об отчислении князя Юсупова от должности главного начальника Московского военного округа и назначение на его место генерала Мрозовского,
Ирина Александровна Романова – княжна императорской крови, ставшая в замужестве княгиней Юсуповой и графиней Сумароковой-Эльстон, родилась летом 1895 года в Петергофе, на императорской даче «Александрия».
Девочка была единственным ребёнком Великих князей Александра Михайловича и Ксении Александровны. По матери она приходилась внучкой императору , а по отцу - правнучкой . Крестили Ирину в дворцовой церкви царь и вдовствующая императрица .
С 1906-го родители девочки часто проводили время во Франции, поэтому дочь звали на французский манер – Ирэн. Безусловно, юная красавица принадлежала к золотой молодёжи России и была завидной невестой.
Личная жизнь
Брак 18-летней Ирины Романовой с богатейшим женихом России многие современники посчитали невозможным и невероятно скандальным. У Феликса Юсупова, графа Сумарокова-Эльстона, была более чем сомнительная репутация. Молодой человек слыл, что называется, эпатажным юношей. Но при этом чрезвычайно ярким, ангельски красивым и харизматичным.
В свете шептались о его романах с представителями своего пола. Большинство сплетен связывали Юсупова с Великим князем Дмитрием Павловичем, который приходился Ирине родственником. Когда эти слухи наконец дошли до августейшей бабушки и родителей невесты, они, шокированные известием, хотели отменить свадьбу. Но Ирина настояла: она была влюблена в Феликса.
Жених был не только красив, но и получил блестящее образование. После трагической и загадочной смерти старшего сына Николая родители отправили Феликса в Оксфорд. Домой он вернулся через несколько лет и покорил всех своим тонким умом и глубокими познаниями в разных отраслях науки. Он был тонким ценителем искусства и прекрасно пел.
Ирина Юсупова не смогла устоять перед романтичным и загадочным юношей с огромными томными глазами и пухлыми губами. Когда он пел, сердце девушки словно проваливалось куда-то.
Правда, чтобы услышать пение «золотого мальчика» Юсупова, его поклонники приходили в модное и скандально известное петербургское кафе. Здесь красавец появлялся на сцене в довольно эксцентричном наряде: в женском платье из тончайшего голубого шелка и тюли, расшитом блёстками, и невероятном страусовом боа из голубых перьев.
Многие шептались, что в его дворце имелись тайные покои, обустроенные в восточном стиле, где сладкоголосый красавец предавался запретным и невозможным для России утехам.
Именно за такого человека выходила замуж внучка императрицы и племянница действующего императора. Все считали, что это неслыханный мезальянс и невероятный скандал. Но девушка всё же вышла замуж и стала Ириной Юсуповой. Конечно же, она знала если не обо всём, то о многом из биографии любимого. Но сам он покаялся перед ней во многих грехах и пообещал прекратить с прошлыми связями, ведь он понял, что единственной его любовью является Ирина.
Она поверила. Свадьба красивейшей наследницы царской фамилии Ирины Юсуповой состоялась в Аничковом дворце в феврале 1914 года. На празднество съехалось около тысячи гостей. Среди них – Николай II с и Великими княжнами. От них невеста получила благословение на брак.
Ирина Юсупова-Романова на церемонии была великолепна. Простого кроя изящное платье подчёркивало хрупкость и воздушность её силуэта, на голове драгоценная тиара от Картье из горного хрусталя, украшенная алмазами. Но главное – кружевная вуаль самой . Многие тогда подумали о нехорошем предзнаменовании, ведь вуаль когда-то украшала голову, отсечённую мечом палача.
Недоброжелатели, а их среди свадебных гостей было немало, шептались о том, что жених не промах. Ведь безупречная репутация невесты теперь отбелит его репутацию, на которой «пробы негде ставить».
Спустя год Ирина Юсупова родила дочь, которую тоже назвали Ириной. Муж, казалось, остепенился. Во всяком случае, теперь о его похождениях говорили значительно меньше. Да и начавшееся в стране революционное брожение отвлекало общество от сплетен о молодом супруге.
Особенно сильно интересовал и раздражал высшее общество . Ирина Юсупова была знакома с сибирским старцем лично. Более того, сплетницы из высшего общества шушукались о якобы имевшей место связи княжны с Распутиным. Другие говорили, что Ирина чиста и невинна, якобы это старец был неравнодушен к её неземной красоте и называл девушку ангелом.
А зимой 1916-го случилось страшное: Распутин был убит. К убийству были причастны Феликс Юсупов, Великий князь Дмитрий Павлович и Владимир Пуришкевич. Ирина Юсупова тут же была отправлена с маленькой дочерью в Крым. Пуришкевича сослали на фронт, князя в Персию, а Феликса в отцовское имение в Курской губернии.
Эта кровавая драма и сегодня окутана тайной. Поговаривают, что Распутина заманил во дворец молодой муж Ирины, якобы пообещав старцу Григорию её благосклонный ответ на его давнюю любовь. Есть и вторая версия: говорили, что старец был неравнодушен к самому красавцу.
Ну и третья версия – Ирина Юсупова сама заманила старца во дворец, якобы желая поговорить с ним о гомосексуальных связях мужа, с которыми он так и не покончил после женитьбы.
К сожалению, правды теперь не узнает никто. Случилось то, что случилось. Наверное, не по своей воле Ирина Юсупова оказалась втянута в эту таинственную и грязную историю. Историю, которая дала толчок февральской, а затем и октябрьской революциям, и положившая конец великой Российской империи и монархии. От казни Феликса спасло лишь то, что к убийству был причастен Великий князь Дмитрий.
Эмиграция
Юсуповым удалось избежать страшной участи монархов и Великих князей. Весной 1919 года на британском броненосце «Мальборо», специально высланном для спасения членов монаршей фамилии, которые в то время находились в Крыму, пара покинула страну.
Ирина Юсупова с мужем оставили в России несметные богатства: 4 дворца, 6 доходных домов в Петербурге, ещё один дворец и 8 домов в Москве, 3 десятка поместий, разбросанных по всей России, и два завода – сахарный и мясной. Из знаменитой коллекции юсуповских драгоценностей удалось вывезти лишь малую часть и несколько картин.
Из Лондона Ирина Юсупова с семьёй переехала в Париж. Здесь княжна, в чьих жилах текла кровь Романовых, узнала, что такое бедность. Ей приходилось стирать и штопать бельё и за бесценок распродать остатки драгоценностей и картин, вывезенных из России.
Какие-то деньги приносил домой муж, зарабатывавший мемуарами и рассказами об убийстве Распутина. Сама Ирина Юсупова была категорически против такой «славы», но из-за нищенского существования должна была терпеть и это.
С трудом семейство, считавшееся в России одним из самых богатых, сумело насобирать деньги на скромный дом в Булонском лесу. Какое-то время Юсуповы занимались модным бизнесом. Они создали собственный модный дом, назвав его начальными буквами своих имён – «IrFe». Моделями и вышивальщицами в «IrFe» были сплошь графини и княжны, обнищавшие и готовые работать за небольшие деньги.
Ни Ирина Юсупова, ни её супруг ничего не понимали в бизнесе и не занимались рекламой. У них был лишь прекрасный вкус и знание модных тенденций. Тем не менее, Ирина Александровна сумела показать своих моделей-аристократок и коллекцию созданной одежды в отеле «Ритц». Показ имел оглушительный успех.
До 1930-х годов «IrFe» находился в одном ряду с большими домами моды. Одежду от Юсуповой хвалили за рафинированный вкус и некое новаторство (например, Ирина придумала роспись своих шелковых моделей). Тем временем муж взялся за старое: романы, интрижки, казино и рестораны снова вернулись в его жизнь.
Но взлёт окончился падением. Большинство клиентов были американцами. Великая депрессия превратила их в банкротов и о моде они забыли. К тому же на смену роскошному и аристократическому стилю Ирины Юсуповой пришли демократичные бренды и . Модный дом «IrFe» обанкротился.
Смерть
Финал жизни Ирины Юсуповой и её мужа оказался незавидным. За неимением средств их похоронили в одной могиле на знаменитом кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Сначала мать Феликса, Зинаиду Юсупову, затем в той же могиле мужа, а через 3 года после него и саму Ирину Юсупову. Она скончалась в феврале 1970 года.
Биография Ирины Юсуповой, таинственной и удивительной княжны Романовой, и сегодня интересует многих. Новый всплеск популярности случился после выхода в 2014 году сериала « ».
"11-числа я была второй раз у Ксении Александровны. Маха прямо провела меня к княжне Ирине Александровне. Это была высокая, очень худая девочка 15-ти лет. Обращали на себя внимание красивые глаза и правильные черты лица. Но, в общем, во всей ней чувствовался какой-то излом, что-то нездоровое; она страшно конфузилась, стеснялась, краснела. Однако, Махе и мне удалось втянуть ее в разговор об ее поездке в Италию, она показала мне многие гравюры и снимки с лучших картин. Она абсолютно не владела плавной, связной речью, запиналась, точно искала слова.
В первые дни я была прямо потрясена поведением Ирины Александровны. Имея инструкции Махи, я в первый же день за завтраком спросила ее, как она хочет провести два часа своего отдыха: хочет ли гулять в саду, кататься в экипаже, бегать на коньках. Мне показалось естественным исполнить ее желание в этом отношении. «Пойдемте гулять в сад» - получила я ответ. Оделись, вышли. Сад невелик, при дворце, весь, конечно, огорожен. Только что мы вошли в него, Ирина Алексанлровна бросилась вперед, встала лицом близко к дереву и начала точно что-то рассматривать. Удивленная этим, я подошла к ней и, ничего не видя, спросила, что это значит. «Я хочу так стоять и молчать», - угрюмо исподлобья ответила она мне. Я решила выдержать и, отойдя, стала медленно ходить по аллее, не теряя ее из виду. Так продолжалось час. Затем, подойдя к ней, я сказала: "Довольно, пойдемте домой" - и увела ее из сада.
Программа дня была следующая: с 8:30 до 12:30 - уроки, завтрак с родителями или братьями, прогулка, чай, два часа занятий преимущественно рисованием и музыкой, обед с родителями, приготовление уроков и в 10 часов - спать. Отличительной чертой Ирины Александровны была леность. Её нужно всегда тащить учить уроки, и, несмотря на то, что она была умная и способная девочка, в ней, отсутствовал стыд, самолюбие, любознательность. Она, так же как почти все они, была пропитана сознанием собственного превосходства над всеми, без всяких знаний, и чувствовалось, что никто никогда не говорил ей правды. Она держалась со мной волчонком, упрямым, злым.
Не раз она хотела вывести меня из себя, позлить, сделать неприятное. Неожиданно вскочит и крикнет: "Иду на минутку к papa или maman", - убежит куда-то, где мне нельзя появляться без специального вызова, и провалится на час-два. Позднее узнаю, что она сидела одна в ванной отца и читала какой-нибудь запрещенный ей английский роман.
Подумав несколько раз обо всем, что меня мучило в новом моем положении, я решила сделать последнюю попытку - поговорить с самой Ириной Александровной. Наша беседа продолжалась долго, больше двух часов. Вот, вкратце, что было сказано. Она молода, способна и, имея все блага земные, все возможности учиться, расти духовно, имея возможности интересно заполнить время, - она скучает, не знает, что делать, полна какими-то глупыми шалостями и капризами, дразня близких, не любя никого. На днях я переговорю с ее матерью и уезжаю в Москву. Она несколько раз менялась в лице и, когда я окончила, тихо сказала: "Прошу вас, не делайте этого. Я постараюсь измениться и буду вас слушаться."
Найдя ее прогулки скучными, я попросила Ксению Александровну позволить нам гулять по улицам, а в случае усталости брать извозчиков, на что получила согласие. И мы начали с ней гулять, делать мелкие, покупки, наслаждаться дивным видом набережной Невы и самой красавицей Невой.
Мать безалаберно давала ей деньги: вдруг даст ей 200 руб. и даже больше: Ирина Александровна сразу просила купить ей ее любимый земляничный торт в известной кондитерской Иванова и готова была уплетать его чуть ли не сразу. Я, разумеется, положила этому конец и стала давать ей ежемесячно 25 руб. c полным отчетом в расходах, чтобы приучить ее хоть к маленькому счету и экономии. Перед днями рождений и днями ангела в семье она стала покупать подарки, сама выбирая их. Однажды, обойдя магазины Гостинного двора, она увидела старушку с внучкой, которая что-то соображала, имею в виду три рубля. «Ты не можешь все купить - мало денег. - твердила бабушка - нужно отказаться от куклы и купить братцу книжку.» Лицо девочки вытягивалось… Я делала вид, что выбираю вещи, но украдкой наблюдала… Ирина Александровна быстро вынула 10 рублей золотом и так же быстро сунула в руки девочки, выбежав из магазина. Я последовала за ней и тихо сказала ей: «Молодец!» А затем стала оживленно рисовать картину радости этой девочки: ведь, в сущности, эти 10 рублей для Ирины были ничто, а в жизни ребенка будут одним из светлых происшествий, которое она никогда не забудет.
19 февраля я, наконец, побывала в Царском Селе. Во дворце, скинув внизу шубы, мы по винтовой лестнице поднялись в апартаменты детей. Старшая, Ольга Николаевна имела что-то общее с отцом. Это была высокая цветущая девушка; ее манеры, улыбка, обращение привлекали вас к ней. Способная и умная девушка, она была любознательна, любила читать, учиться, интересовалась всем. Татьяна Николаевна была чем-то неуловимым похожа на Ирину Александровну. Третья, Марья Николаевна, самая неразвитая из них, была очень красива: белокурая, с черными бровями, точно нарисованными, с синими дивными глазами, была для своих лет высока ростом, все предвещало в ней редкую красавицу в будущем. Младшая, Анастасия Николаевна, самая развитая из девочек, была умна, наблюдательна и лицом напоминала мать-царицу. Наследник, еще ребенок, удивительно красивый мальчик, избалованный всеми, был весь словно точеный по правильности своих черт, он гордо, прямо носил свою головку, в которой чувствовался характер, ум и сознание "своей воли".
Занятия шли как-то вяло. Ирина Александровна только и думала, как бы увильнуть от работы. Заставить ее учить по вечерам уроки была целая мука. Кроме того, ранее вставание действовало на нее очень плохо, а вечером уложить ее спать в 10 часов было трудно. Я дала ей возмножность больше читать, что она любила. Много с ней гуляла пешком по Петербургу, знакомя ее со столицей.
Особенно не по душе мне было преподавание искусств. Учительница музыки, старушка, которая давала уроки еще самой Ксении Александровне, совсем не понимала своей задачи: она заставляла Ирину выучивать какую-нибудь вещь не по ее силам и принуждала по тактам долбить бесконечно долго каждую музыкальную фразу. От этого всякая охота к музыке была отбита у ученицы, у которой вообще к ней не было способностей. Позднее я заменила ее другою, которая заставляла ученицу главным образом играть с листа, и вскоре Ирина стала недурно играть легкие вещицы. Ее музыка была только «для себя» и приносила ей некоторое удовольствие.
Учитель рисования заставлял ее рисовать лишь с рисунков; ничего - с натуры, ничего -живого, интересного. Я пригласила учителя, который занимался с дочерью тети Наташи, и он сразу е сумел увлечь Ирину Александровну, начавшую делать большие успехи, так как она любила рисовать и была способна к живописи.
6-го мая нам объявили, что 7-го числа в определенный час мы должны быть на вокзале и ехать в Гатчину вместе с императрицей Марией Федоровной. Ирина, получив приказ бабушки ехать в Гатчину, буквально стала кататься на большом диване, охать, стонать и со слезами восклицать: "Какой ужас! Какая скука! И как вы можете оставаться спокойной?" - говорила она мне. В начале июня у Ирины Александровны были домашние экзамены. Вернулись родители, и при них, при мне и преподавателях она отвечала по всему пройденному курсу. Должна признаться, что это она серьезно сама засела за книги, и так как была способна, то все вызубрила. 15 июня вся великокняжеская семья и многочисленная прислуга уехали за границу.
В начале сентября Ирина Александровна должна была прибыть в Крым, в Ай-Тодор, имение отца. Кажется, с месяц Ирина Александровна и мальчики не учились, и мы все вместе проводили время. Очень часто с утра мы предпринимали большую прогулку пешком, то в горы, то по берегу моря. В назначенный час и в определенное место являлась повозка с провизией и все мы стряпали кто что умел, устроив костер, который разводили сами. После еды устраивали разные игры: дети и мы, воспитатели, бегали от души, веселились. Усталые, но поздно возвращались домой. Иногда же ездили в экипажах, а кто и верхом, осматривать какое-либо красивое место. Помню, ездили в Ореанду, откуда открывалось "окно" на Ялту. Кажется, не оторвалась бы от этой картины. Перед домом на площадке, мы все играли в лапту, городки, крокет и пр. Скоро прибыла в Ливадию царская семья, и почти ежедневно все дети стали приезжать к нам и принимать участие в нашей жизни. Всем было очень весело. Ирина Александровна с гордостью говорила кузинам: Все к нам, да к нам! Хоть бы раз позвали меня с графиней к себе!" Но это было конечно не так. Мы тоже ездили в Ливадию.
До половины октября, то есть до возвращения Ксении Александровны с мужем, жизнь текла правильно, тихо. У Ирины Александровны начались уроки лишь по русскому языку и литературе, но их было сравнительно немного. По вечерам, после обеда иногда затевались игры в зале, но мальчики рано ложились спать, а Ирина Александровна уходила к себе, где в классной комнате она рисовала, работала, а я читала вслух. Эти вечера нам обеим были очень приятны. Все вещи, сработанные ею, мы хранили для какого-нибудь благотворительного базара, и должна сказать, что она работала с увлечением. Мы прочли "Дворянское гнездо", рассказы из "Записок охотника", "Войну и мир" Толстого, "Сергея Горбатова" Вс. Соловьева и многое другое.
Вскоре, помню, назначена была охота между Ай-Тодором и Ливадией, выше верхнего шоссе. Собралось много народу. Был царь с двумя дочерьми, а также высшими офицерами "Штандарта". Присутствовали князь Юсупов с женой, московский губернатор Джунковский и многие другие. Нас всех разделили на номера, где мы и стояли. Помнится, государь убил зайца и лисицу, другие также кого-то.
Только что завтрак начался, пошла самая настоящая пальба… фруктами. Я сидела через одного около Александра Михайловича. В него, в Георгия Михайловича и в других полетели яблоки, груши, кисти винограда, который расплющивался, оставляя всюду сок, следы… Что-то было дикое во всем этом. Все это затеяла Ксения Александровна, и было подхвачено княжнами, Ириной Александровной и мальчиками. Все смеялись во все горло, когда брошенный фрукт попадал в кого-нибудь, сидевшего на другом конце стола. Я ничего не могла сделать с Ириной Александровной, так как она делала то, что делала мать.
3 ноября исполнялось совершеннолетие великой княжны Ольги Николаевны. Ей минуло 16 лет. Мне хотелось подарить ей какой-нибудь пустяк, и я заказала одному художнику (Пьяновскому) художественную в русском стиле рамку. Накануне я отдала ее Софье Ивановне с просьбой положить среди других подарков на стол новорожденной. В царской семье не дарили вещей из рук в руки, как обыкновенно это делается, а убирали подарками стол с записками, от кого они, и стол вносился ночью в ближайшую к спальне комнату. На следующий день ми приехали к обеду, который состоялся в большой белой зале Ливадийского дворца. Все время играл оркестр. После обеда начался бал. Приехала делегация, с командиром во главе, от того полка, шефом которого состояла Ольга Николаевна. Она много танцевала с офицерами своего полка, а с командиром - мазурку. Меня она очень горячо поблагодарила за рамку: "Я сейчас же вставила в нее мой любимый портрет папы, и он всегда будет стоять на моем письменном столе".
Несколько дней спустя вдруг влетает Ирина Александровна с передернутым лицом и с громким плачем бросается на мою постель. Испуганная, я быстро подошла к нй с вопросом, что случилось. Она долго рыдала, наконец она подняла голову, посмотрела на меня искоса и проговорила: "Приехал мистер Фэн, друг maman". Боже, до чего я была наивна!Допустить, чтобы у родной сестры царя, у матери многочисленного семейства был открытый любовник! Чтобы она могла принимать его в своей семье! Ему отвели помещение в комнате старших мальчиков, и с нашей террасы можно было видеть, как великая княгиня в пеньюаре ходила к нему по утрам пить кофе.
Софья Дмитриевна критиковала Ксению Александровну. Затем она рассказала, что великий князь давно изменил жене и сошелся с богатейшей американкой, госпожой Воботан. Ксения Александровна очень остро переносила измену мужа, который умело и хитро подсунул ей мистера Фэна, родственника Воботанов. Но князь умен и осторожен, встречается с госпожой Воботан так, что дети ничего не замечают, а жену выставляет с Фэном напоказ, на посмешище.
Вечера в Ай-Тодоре стали невыносимыми. Великий князь удалялся в свой кабинет, Ксения Александровна занималась своими альбомами, а мы были предоставлены самим себе.
Иногда Ирина Александровна ездила в театр. Для этого нужно было предупредить администрацию театра, что мы будем: подъезжали к особенному подъезду и входили в нижнюю левую, литерную ложу. Отношения с Ириной Александровной у меня устанавливались все лучше и лучше.
Многое удивляло меня в ее жизни. Часто мне казалось, что она была заброшена своими родителями. Редко-редко они заглядывали к ней, и то на минуту. Она же ходила к ним в определенное время и тоже на очень короткое время. Никакой близости между матерью и дочерью. Еще чувствовалось что-то близкое между ею и отцом, но и он ни разу ни о чем не спросил меня о ней. Ее ни тянуло ни к кому. По вечерам я звала ее проведать младшего брата и мисс Костер, которая с рождения была при ней.
Вскоре Ксения Александровна с мужем уехали в Париж. Мы остались одни и прекрасно зажили с Ириной Александровной. Очень часто у нас бывала Саша Лейхтенбергская, и мы много выезжали вместе. Ирина Александровна сходилась все более и более с ней, испытывая на себе ее благотворное влияние.
Феликс Юсупов часто встречался зимой с Ириной Александровной и явно стал выделять ее. Я видела, что и она не избегала его, и это меня иногда тревожило. Ксения Александровна не вывозила дочь, ни на один вечер не ездила с ней, всегда и всюду я. Ирина Александровна так стала близка со мной, что часто открывала мне свои думы и мечты. Доложить об этом матери я считала преждевременным и ненужным, но узнав, что она с мужем надолго уезжают за границу, и не желая брать всю ответственность на себя, я перед их отъездом впервые просила великого князя выслушать меня.
Он тотчас же пригласил меня в свой кабинет. Я передала ему мое впечатление об отношении Феликса к Ирине и спросила, как я без них должна действовать. Он очень заинтересовался моим рассказом и стал подробно расспрашивать, а затем сказал, что считает брак между ними вполне допустимым: нужно лишь немного подождать ввиду крайней молодости Ирины. Просил меня, не отстраняя Феликса, следить за ними.
Когда они уехали в Париж, стала обозначаться новая опасность. В Крыму мы познакомились с ирландской семьей Стекль, очень близкой к великой княгине Марии Георгиевне. У Стекль была единственная дочь, старше Ирины на два года, звали ее Зоей. Это была страшно избалованная девушка довольно своеобразной внешности: у нее была красивая фигура, красивые глаза, но во всем какая-то грубость, полный эгоизм и самопоклонение. Мария Георгиевна пригласила их в Крым, явно желалая выгодно выдать ее замуж, и направила свои взоры на Феликса, первого жениха тогда, завидного во всех отношениях.
Мы часто встречались с Зоей в свете. В свете много говорили, что Феликс ухаживает за ней, и хотя я видела и понимала, что эти слухи преднамеренно шли от них, а не от Юсуповых, они все-таки меня тревожили. Мне не хотелось, чтобы играли Ириной Александровной: я слишком нежно ее любила, а главное жалела, чувствуя, что она, в сущности, совсем лишена забыты матери. Долго обдумывая все это, я наконец решилась на очень рискованный шаг.
Ни слова не сказав никому, я телеграфировала княгине Юсуповой, прося принять меня как-нибудь одну. Она назначила следующий день, около пяти часов дня. Когда на другой день я приехала, меня тотчас ввели в ее интимный маленький будуар. Я ей сказала, что обращаюсь к ней как к женщине и матери, как к москвичке, доверяя ей вполне и прося наш разговор навсегда оставить между нами. Она сейчас же ласково взяла мою руку и тепло сказала, что очень тронута таким доверием и дает слово исполнить мою просьбу.
Я ей описала замкнутый, тяжелый, отчасти даже изломанный характер Ирины Александровны, описала ее внутреннее отчуждение с родителями, особенно полное равнодушие к ней матери и мое горячее желание видеть ее вполне счастливой; ей нравится ее сын, который сам резко выделяет ее; упорно говорят о Зое, и если это верно, то мой долг оградить Ирину Александровну от ненужных грустных переживаний. Княгиня слушала меня очень внимательно. «Мой сын любит Ирину. Она ему одна очень нравится. О Зое не может быть и речи. Не лишайте моего сына встреч с Ириной. Пусть лучше узнают друг друга. Я и вы будем охранять их, наблюдать за ними. Прошу обращаться ко мне всегда, когда найдете нужным, так же как и я к вам. А пока горячо благодарю вас за откровенность… Как же вы любите Ирину!»